АЗИАТЫ
Э.Й. Вам нравится одно, а нам другое.
Потому что вы европейцы, а мы
азиаты.
Я.И. Чепуху несёшь, приятель. Все мы
европейцы.
А.О. Все мы азиаты.
(Разговор в театре)
I
У королевы Констанции было платье в розочку
У императрицы Теофану мантия в золотые кольца
У Маши Чеховой белая батистовая блузка
С жёстким воротничком
Бабушка Таубе плела кружевные фартучки
Няня Данчевская вышивала рушники
Чёрным и красным шёлком
А в Дахнувке белили холсты
На лугах над Днепром
Как после Канёвской битвы
У Марыли было платье с узенькими оборками
У маленькой сиренки рыбий чешуйчатый хвост
И настигало отчаянье
Что именно от отчаянья она так легко порхает
Над водой
На большом пруду
В белых юбочках лодки цедят редкую тень
И касается дна опущенная ладонь
Женщины - полумальчика полулебедя
И водяные лилии ныряют как у Моне
Словно мелькают головы рыб меж волнами
В синем сумраке тонут очертанья Европы
Похищенной быком там где туман снег и град
II
Травы Толстого
Хлеб Достоевского
Плакучие ивы Чайковского
Меня оплели по шею
Не вырубит их сабля Володыёвского
Не истребит смешок Даниэля
Кони стучат копытами день и ночь
Скачут несут маленьких наполеонов
И громадных нагих актёров
Из невероятных фильмов
На западе густые лозы над Луарой
Не то ивы не то виноград
Над головой курлычут журавли
Кричат павлины смерти в парках Петергофа
Хорошо что Ярославна
Тихой иволгой плачет на сырых палисадах
На обветшалых безмраморных стенах
По берегам белых озёр
На морях острова полные звуков музыки
Все оркестры мира передают в эфире
Увертюры марши и солдатские песни
Не хочу слушать скрежет режущих инструментов
Только одну песнь запойте: одну
Песнь Чингисхана и его армады
Песнь наступающей конницы песнь клинков рассекающих
Чернобыльские дубы и энгадинские кедры
III
“Хоть тишины моей уже ничто не замутит
не тронь меня. Я тут давно в земле соседи
мне не нужны. Ничто меня не может разбудить
пусть даже струну моей теорбы тронет пуля
уйди. Хочу остаться в смерти одиноким”.
“Немного места нужно мне. Лежу там где упал
сражённый пулей в спину”.
“А в меня
стрела татарская вошла как в масло.
Но это было так давно”.
“Давно недавно - какая разница?”
“Здесь много таких могил под ольхами
растут и сосны”.
“Вместе с нами
Спать будет вся земля. Подвинься мой товарищ”.
“Сон тяжкий долог. Может ты и прав
вдвоём скорей промчится время”.
“Ледяные ямы
и сны туманные как заросли лещины”.
“И ничего уж нас не ждёт. Не так ли брат?”
“Вострубят ангелы - так люди говорят”.
IV
Слушай Женька давай пошлём
Всех баб крылатых
В Ростов Великий на колокольню
Пускай там каламбонят по стене
Пошлём Ангелину Антонину и Жанну
Инну Аллу и Римму
И Нонну
И пусть звонят что есть мочи
Колом-бом! Колом-бом!
Чтоб услыхали у святой Агнессы
fuori le mura и дальше
во всём Палермо
и в Монреале
и тоже звонили
Колом-бом! Колом-бом!
Чтоб им ответили
в Нотр-Даме ла Гранд
у святого Хилария
и у святого Лодерика
чтобы уши заткнули
у самого святого Леонарда
и у святой Гудуллы!
И чтобы над всей Европой
гул стоял
от этого звона
над реками Европы
над её островами
и над морями Европы
Колом-болом! Колом-бом!
И чтобы все крылатые бабы
взмахнули радужными крылами
и чтобы все мадонны
вышли нам навстречу
через золотые ворота
сквозь серебряные оклады
и крылатые двери
и чтоб мы пьяные звоном
и пьяные от вина
кричали что было сил
Колом-болом! Колом-бом!
И чтоб мы неслись на конях
вперёд вперёд вперёд
все вместе
в радуге звонов
Колом-болом
азиаты
V
Вот земля перед нами плоская и зелёная
Городами мостами деревьями испещрённая.
Но затаились где-то заповедными схронами -
Белая Церковь дивная или обитель скромная.
Ульи мёдом налитые бурлящие родники
Расписные цветастые домики-сундучки.
И в городских провалах тайные есть убежища
Кладбищ поля бескрайние заросли жизни свежие.
А дома на пригорках и ландыши на полянах
То синевой подёрнуты то зарёю румяной
Воды неукротимые палевых рек порожистых
Зеленовато-синие мосты железнодорожные.
Там открывается готика огнецветных аркад
За апельсиновой рощей где райских яблонь сад
И пепельные горы под шлейфом плюшево-пеннным
И романская червень по-над зелёным Рейном.
Высвободится из тайны этого мира правда
И мир этот всех нас примет простым движением брата
И яблони цвет вручит нам словно бы знак лучистый
Пресветлого убиения и вечной дружбы чистой.
И мы поплывём в огромной ладье как в ковчеге Ноевом
Под жёлтыми парусами - на небо голубое
И в ложе предуготованное нырнув увидим - над нами
Стаи птиц пролетают под серыми облаками.
Звоны труб золотистых плачи скрипок зелёных
Окутают нас цветами как июль раскалённый
Когда всё на свете сгинет - с этой широкой равниной
И с этой землёй и небом сольёмся мы воедино.
Так неужели только тогда и будем богаты
Знаньем - узнав европейцы мы
или всё-таки азиаты?
(1969)
Перевёл Андрей Базилевский
В рукописи «Азиатов» есть два эпиграфа, которые не вошли в опубликованный вариант:
«...как дух азиатский есть мистика, так дух европейский
есть философия...»
Бронислав Трентовский
«Да – между Западом и Азии дыханьем...
Я говорю...»
Циприан Норвид